Здесь темно, словно в шахте,
Но ушли все, кто мог что-то рыть.
И когда ты выходишь,
Ты видишь, что это не смыть.
И ты хотел бы быть вежливым,
Только оборвана нить.
Да и что тебе делать здесь,
Если здесь нечего пить.
И ты гложешь лекарства,
Как будто бы твердый коньяк,
И врачи, как один,
Утверждают, что это голяк.
И директор твоей конторы,
Наверно, маньяк.
Он зовет в кабинет,
А потом говорит тебе: ляг.
Ты слыхал, что отсутствие ветра —
Хорошая весть.
И ты плывешь, как Ермак,
Но вокруг тебя ржавая жесть.
И ты как мальчик с пальцем,
Но дыр в той плотине не счесть,
Отчего ты кричишь, когда мы зовем тебя есть ?
И в бронетанковом вальсе,
И в прозрачной дымке берез.
Но твой ангел-хранитель —
Он тоже не слишком тверез.
И вы плывете вдвоем,
Шалея от запаха роз.
Но никто не ответит,
Потому что не задан вопрос.
А что вино — полумера,
Так это ты вычислил сам.
И, поистершись в постелях,
С осторожностью смотришь на дам.
И в суете, как священник,
Забывший с похмелья, где храм,
Ты бываешь то там, то здесь,
Но ты и не здесь и не там.
И ты кидаешься в круг,
Хотя ты не веришь в их приз.
И ты смотришь на звезды,
Но видишь нависший карниз.
И, считая время колодцем,
Ты падаешь вниз…
Но, если там есть сцена,
Что ты споешь им на бис ?